Не женская военная профессия

У ветерана Великой Отечественной войны Валентины Ивановны Любимовой часто спрашивали: «А страшно ли было на войне?» И она честно признавалась: «А мне и сейчас страшно: страшно вспоминать, страшно думать, страшно помнить о войне». Порой, погружённая в заботы о детях, внуках и правнуках, Валентина Ивановна и совсем забывала о былом. А, порой, прошлое не давало уснуть ночами, события военного лихолетья воспринимались так, как будто случились вчера.

Родилась Валентина Ивановна Любимова (в девичестве Неверова) в феврале 1921 года в г. Березники Пермского края. В семье, кроме неё, было ещё семь детей. Жили небогато, а по современным меркам — просто бедно. Впрочем, зажиточностью в то время мало кто мог похвастать. После окончания школы Валентина Ивановна поступила в ФЗУ, где получила профессию лаборантки и пришла работать на химкомбинат родного города.

В марте 1942 года на химкомбинат пришли хмурые, как осенние тучи, люди в военной форме.

— Добровольцы на фронт есть? — спросили у парней и девчат.

Добровольцы нашлись. Им предстояло поехать в Москву, в школу снайперов, на 6 месяцев. Валентина Ивановна слушала военных и думала: «За это время и война кончится, я и стрелять не научусь». Ошибалась. Войны и стрельбы хватило и на её долю.

Обучение позади — и вчерашние девчонки, а ныне солдатки уже сутки идут к передовой, ориентируясь на звуки боя. На передовой замёрзших и голодных девушек ждали. Для них оборудовали землянку с нарами и столиком, недалеко от реки, санчасти и кухни. Ждали именно девушек, а не взвод снайперов. Да, и нет в русском языке этого слова в женском роде. И звучит, как насмешка — снайперша. Старшина, в чьё распоряжение поступили выпускницы школы снайперов, при встрече свою речь начал так: «Девчонки, не про вашу честь война…» Не верил он в способности девушек — и напрасно. За 15 дней взвод девушек снайперов уничтожил около 100 фашистов, о чём упоминает в своей книге «Сколько было пройдено» полковник Василий Поликарпович Славнов. В числе наиболее отличившихся стойкостью и изобретательностью он упоминает Валентину Неверову.

Девушкам-снайперам во время войны приходилось сутками лежать на сырой земле, на снегу, и под палящим солнцем, высматривая цель. А целью был хоть и враг, но всё же — человек. А любая женщина рождена, чтобы давать жизнь, а не отнимать. Выстрелить и уничтожить помогала ненависть и желание рассчитаться с врагом за поруганную родную землю, за убитых отцов и братьев. Из семьи Неверовых на фронт ушли трое братьев, вернулся — один.

Девушек-снайперов фашисты ненавидели даже больше, чем мужчин, и боеприпасов для их уничтожения не жалели.

В мирное время Валентина Ивановна вспоминала: «Однажды наблюдаю за немцами и слышу — снаряд. Жахнуло за спиной — и меня землёй засыпало. Отряхнулась, смотрю: повыше кисти кровь, и что-то беленькое торчит, наверное, осколок. Я его вытащила, отбросила. В санроту идти отказалась — сама руку перевязала».

Валентина Ивановна Любимова рассказывала, что когда было особенно тяжело, единственная мысль согревала душу: «Ну, когда-то война должна закончиться! В живых бы остаться!» Неоднажды ей приходилось бывать, буквально, на волосок от смерти, но какое-то необъяснимое чудо позволяло не погибнуть.

Валентина Ивановна Любимова рассказывала: «Очередная бомбёжка — головы не поднять. Рвутся снаряды. В окопе мы с Надей прижались друг к другу. А в это время молодой лейтенантик, озорной заводила роты, перебежками двигался в нашу сторону. Вот он уже у нас в окопе. Говорит: «Девочки, красавицы мои, а ну, идите ко мне. Эх, война закончится, обязательно на одной из вас женюсь». Он втиснулся между нами, обнял. И так мы ждали, когда закончится этот ад. Обстрел стих — и мы облегчённо вздохнули: «Живы». Через мгновение поняли — не все живы… Лейтенант сидел неподвижно: лицо, искаженное болью, окровавленное. Надя дернула его за ворот шинели: «Митя, ну всё, слава Богу». А Митя молчал. Осколочное ранение — мгновенная смерть. Осознание, что лейтенант погиб вместо нас, по сути — спас наши жизни — рвало души».

Валентина Ивановна старалась не смотреть фильмы о войне, а если и смотрела — плакала. Слишком много довелось видеть смертей не на экране, а в жизни.

Из воспоминаний Валентины Ивановны Любимовой.

— Вот целая рота молодых солдат в новеньком обмундировании — необстрелянные. Им так мало удалось повоевать и пожить. Окровавленные, лежат на поле боя, а рядом мы, женское отделение снайперов, застыли, окаменев…. Как же нам было их жаль. Помнятся, даже вроде бы мелочи, которые во время войны вызвали сожаление и досаду. На позицию доставили борщ — он нам показался таким вкусным, что мы попросили ещё по котелку. Не успели и по ложке зачерпнуть, как разорвавшийся неподалёку снаряд превратил борщ в кашу из земли. Случилось это в ста метрах от позиций неприятеля.

Самые страшные воспоминания о войне у снайпера Любимовой связаны с Минском.

— Бомбёжка с воздуха не прекращалась ни на минуту. Казалось, спрятаться, укрыться от бомб невозможно…

Воспоминания о войне у фронтовички были связаны не только с боями, но и с первой и единственной любовью, вспыхнувшей между ней и танкистом Михаилом Афанасьевичем Любимовым, казаком с Дона, из ст. Кочетовская.

— К сожалению, информации, об отце немного. Когда началась война, он служил срочную в Белоруссии и «хлебнул лиха» в полной мере. Выходил из окружения, дважды был в плену. Имел ранения и контузию. Папа умер рано — и документов о наградах у нас не сохранилось. Знаю, что он служил в СМЕРШ и после войны гордился своим боевым прошлым. Розыски по архивам не принесли результатов. После войны он работал главным агрономом, председателем колхоза в Семикаракорске, — рассказывает дочь Михаила Афанасьевича и Валентины Ивановны — Светлана Михайловна Замокос.

Свадьба у молодожёнов и регистрация брака происходила в блиндаже, а в роли сотрудника ЗАГС выступил командир: он имел на это право. Победу встретили под Кенигсбергом, и семья отправилась к новому месту жительства на Дон, где и сыграли уже настоящую свадьбу, неомрачённую войной.

Красивую фронтовую любовь супруги Любимовы пронесли через всю жизнь. Всегда до самой смерти муж называл Валентину Ивановну — Валюша: она была для него лучшей женщиной на свете.

— О бабушках часто говорят «Божий одуванчик» мама под это определение категорически не подходила. Скорее — она «железная леди» Могла и ногой топнуть и прикрикнуть: «Замолчи — я сказала!». И тот, кому эти слова адресованы были, послушно замолкал, и не только из-за родственных чувств или уважения к сединам. Спорить с нашей Валентиной Ивановной было нелегко, потому что у неё каждый довод был обоснован, каждое слово ложилось точно в цель, как когда-то пули по врагу. До старости она сохранила те же принципы, которые были в молодости. Один из них — нужно всегда помогать людям, что она всегда и делала. То возьмётся соседского двухлетнего ребёнка нянчить, пока его родители на работе. А было маме на тот момент 86 лет. И этой затее помешать никто не мог. На все уговоры мы слышали — «людям нужно помогать», — вспоминает Светлана Михайловна.

Ушла из жизни Валентина Ивановна Любимова в сентябре 2011 года, прожив 91 год. Но её помнят и любят 3 детей, 12 внуков и 8 правнуков. Ветеран Великой Отечественной войны из х. Виноградный, ефрейтор, Валентина Ивановна Любимова награждена медалями «За взятие Минска», «За взятие Кенигсберга», «За отвагу»; орденами Отечественной войны 1 и 2 степени, юбилейными медалями.

Внучка Валентины Ивановны Елена Любимова, впечатлённая рассказами бабушки написала пронзительное и красивое стихотворение, посвящённое бабушке.

Война. За что она казнила?

Ломала, била, души жгла,

Не по-христиански хоронила

В окопах мёртвые тела.

За что терзала человека?

Чернела тучей над землёй,

В той прошлой середине века —

За что? За что, о Боже мой?

За что в крови людской купала,

Пронзая пулей и штыком.

Ты, матерь Божья всё видала,