Всё меньше среди нас людей, знающих о Великой Отечественной войне не по книгам и фильмам, отстоявших мирное небо над головой, громя фашистов на фронте, и, не щадя сил и здоровья, работавших в тылу. В преддверии Дня Победы все они получают юбилейные медали «80 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» и самые искренние слова признательности и благодарности. Одна из них — жительница хутора Морозов, труженик тыла — Анна Павловна Хайдукова, во время войны проживающая в старинном казачьем хуторе Холодный.
В начале Великой Отечественной войны мужчины хутора, в том числе — и отец Анны Павловны, ушли на фронт защищать Родину. В июле 1942 года в окрестностях хутора Холодный шли тяжёлые бои, во время которых попали в окружение и погибли более 200 солдат Красной Армии.
В 1957 году были произведены перезахоронения из отдельных могил в районе хутора, в одну братскую могилу, над которой установлен памятник. Здесь захоронено 205 человек.
Анна Павловна рассказывает о тех далёких днях лихолетья: «Наверное, взрослых предупредили, что наши части будут отступать через хутор Холодный, потому что мы к этому готовились. Мы с мамой напекли хлеба и собрали ведро молока. Сколько жить буду, столько и помнить тех отступающих солдат, голодных, усталых, запылённых, с белыми пятнами от пота на гимнастёрках. У некоторых ботинки были перемотаны проволокой, потому что подошвы отваливались. Мы с мамой дома взяли две пары ботинок и отдали им. Как их жалко было, и сказать не могу. А у них, наверняка, сердце кровью обливалось, потому что уходили, оставляя нас без защиты.
Только солдатики поели, минуточку посидели, отдыхая, как налетел немецкий самолёт. Сразу у дороги начиналось поле, на котором было посеяно жито: и такое оно в том году уродилось — доброе, высокое. Вот в этом поле все и попрятались. Самолёт улетел, солдаты поблагодарили и пошли дальше.
Наши успели уйти, а в хутор заехало два немецких танка — большие, просто огромные, страшные… Немцы привезли котелки и заставили меня их отмывать. А как их отмыть: там застывшего жира на два пальца и нагара. Мама пришла — и мы с ней обломки кирпича нашли и принялись ими отчищать.
Танки уехали, а в хутор обоз на лошадях-тяжеловозах прибыл. В Морозове немцы стояли, а в Холодном — «бендеры». Но всё одно — продукты все выгребли, а пшеницу так до последнего зёрнышка. Топить печи и готовить еду не разрешали.
Однажды заставили меня тех лошадей кормить. Раздала всем сена, а один конь остался ненакормленным. Подхожу к нему, а он меня зубами за руку цапнул и начал жевать. Я кричу, вырываюсь, кровь идёт. Оказалось, что у него привычка была кусаться. На мой крик из дома немец выскочил, здоровый, рыжий и по морде коня ударил. И только после этого конь мою руку выпустил. А немец взял меня на руки и понёс в дом, где у них медпункт был и руку забинтовал. Среди немцев — не все звери были.
Пришла я на конюшню, свернулась на сене калачиком, плачу тихонечко. Пришёл тот, кто меня лошадей заставил кормить и кричать начал: «Чего разлеглась, руку забинтовала…». Вышел рыжий немец и подзатыльник ему отвесил.
Когда немцев погнали, через наш хутор наши части шли, а нам и угостить освободителей нечем, осталась одна квашеная капуста. Солдаты были уже бодрые, весёлые, шутили, приглашали меня поехать с ними воевать. В балочке, что рядом с хутором, в камышах «Катюша» стояла, так я её вдоль и поперёк облазила».
Анна Павловна Хайдукова вспоминает дальше: «В школе я почти не училась: закончила всего 4 класса. Лет с десяти-одиннадцати уже мыла полы в конторе. Чуть постарше стала, определили меня в погонщицы быков, которых запрягали в косилку. Эта скотина упрямая и по своей воле двигаться не будет. Обязанностью девчонок было постоянно ходить за ними и палками подгонять. И так — целый день. Но, пожалуй, труднее было пахать на коровах: от плуга кровавые мозоли на руках не заживали.
Много позже в хозяйстве техника появилась — я и прицепщиком на комбайне работала, и плугарила на тракторе. Ой, да за такую долгую жизнь, где я только ни работала: и коров доила, и птичницей была. Виноград в Холодном, когда начинали выращивать, с каждого хутора отобрали по два человека и отправили на 6 месяцев учиться возделывать виноград в Краснодар, а оттуда — в Анапу. Выучившись, поехали в Цимлянский район на 3 месяца на заготовку чубуков.
Всё в жизни видела — и войну, и послевоенный голод. А о выходных и праздничных днях, когда можно не работать, мы и не знали. Работали много, а жили — дружно, весело. В художественной самодеятельности я всегда участвовала: пела хорошо. Работала я хорошо, меня поощряли. Помню: один раз подарили отрез на платье, в другой — шёлковую блузку».
Женщина всегда остаётся женщиной, сколько бы лет ей ни исполнилось. Анне Павловне — 94, но дороги воспоминания именно о чисто женских подарках.
Анна Павловна Хайдукова награждена медалью «За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны».
В преклонном возрасте Анна Павловна не может опереться на детей и внуков: не дала судьба ей такой доли. Но это не значит, что она лишена внимания и заботы. Свою любовь и заботу ей дарят родственники — Марина Алексеевна Елисеева и её сын Елисей Александрович Елисеев, переехавшие в Холодный из Башкирии. Они стали нашей землячке семьёй, в которой Анна Павловна счастлива. В этом можно не сомневаться. Разве, лишённый душевного тепла близких, человек будет песни петь? А Анна Павловна поёт и сейчас — и не хуже, чем в молодости!
Н. Парфенова
На фото: глава Администрации Волгодонского района С.В. Леонова, труженик тыла А.П. Хайдукова и М.А. Елисеева
